Материал № 30
Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань (часть III)
Автор: Фролов Б.Е.
Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань
Печатается по решению Ученого Совета Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника (КГИАМЗ).
Представляемая работа посвящена малоизученной странице истории освоения Кубани – переселению черноморского казачества на Северо-Западный Кавказ.
Адресуется историкам, преподавателям истории и кубановедения, всем любителям родного края.
«Командирация» на Кубань М. С. Гулика
На совещании в Коше 29 февраля 1792 г., одновременно с выработкой прошения и инструкции, было решено командировать для осмотра просимых земель войскового полковника Мокия Семеновича Гулика. Собственно говоря, приказ «для обозрения» земель последовал от генерал-аншефа М. В. Коховского еще 3 января. 10 января Кош приказал полковнику Давиду Белому: «Во исполнение генерал-аншефа М. В. Коховского предписания для обозрения назначенных покойным светлейшим князем и великим гетманом Григорием Александровичем Потемкиным-Таврическим сему войску земель на Кинбурнской стороне, в Керченском Куту и на Тамане потребна во сту человек команда…» [1]. Кош предлагал вызвать «охотников» (добровольцев), которые могли «исправить себе лошадьми и воинским убором, быть для того во всей готовности … следующего марта к 15 числу». Как мы видим, первоначально речь шла обо всех землях, упомянутых в указе Екатерины II от 14 января 1788 г. [2].
Подобные ордера Кош разослал и другим полковникам войска. В некоторых из них встречается фраза о людях «знающих те места». Желающих отправиться за тридевять земель в полках не оказалось. Приведем характерный рапорт полкового есаула Чистофата от 21 января 1792 г.: «… вызывая охотников с лошадьми и воинской збруей (оружием) для обозрения назначенных сему войску земель, в полку сем таковых охотников не явилось» [3].
Тогда Кош принимает более жесткие меры и приказывает выбрать от полка к 15 апреля по 10 человек. В документах, кроме «желающих охотно исправить себя», появляются «наряженные по предписанию Коша»; встречаются и такие приказы: «Вы … назначены на Тамань для осмотра земель назначенных войску Черноморскому при полковнике армии премьер-майоре Гулике». В источниках марта 1792 г. речь идет уже об осмотре только таманских земель.
По свидетельству П. П. Короленко, М. Гулик отправился в путь 13 марта с командой в 50 человек [4]. Очевидно, по плану атамана Чепеги недостающее число казаков должно было присоединиться к нему уже в дороге. Но вот какая безрадостная картина вырисовывается из рапорта М. Гулика к З. Чепеге от 5 апреля: «… Кинбурнская паланка хотя и приказала живущим в селении Олешки и в околичности оного казакам быть к походу в готовности, но не радела, хотя и собрано до приезда моего 12 человек, но по осмотру оказались вовсе неспособны и ненадежны … и ныне команда несобранна…» [5].
М. Гулик пишет о грубости и беззакониях старшин, «чрез что многие казаки выписались из числа черноморцев и приписались в поселяне … ежели и так далее будет, то малая часть останется здесь казаков, а прочие – все выписавшиеся» [6]. Каким образом М. Гулик преодолел все эти трудности, осталось для нас не вполне ясным. Вероятно, он принимал жесткие волевые решения. В тех же Олешках он простоял 9 дней, самолично собирая казаков и старшин к себе в команду. По некоторым данным, ему удалось набрать 114 человек. Таврический губернатор Жегулин прикомандировал к Гулику землемера поручика Письменного.
Переправившись из Керчи через пролив на Тамань, полковник Гулик начал осмотр кубанских земель. На Тамани казаки встретили такие топкие болота и камыши, что с трудом добрались до Темрюка. «Доброго степу мало», - писал Гулик в своем донесении. Из Темрюка отряд двинулся на Копыл, куда прибыл 30 апреля. Затем казаки шли по правой стороне р. Протоки, далее вверх по Кубани, откуда повернули на Ставрополь. Здесь М. С. Гулик встретился с генерал-майором С. А. Булгаковым, собиравшимся строить Усть-Лабинскую крепость.
В Георгиевске М. Гулик явился к генерал-аншефу И. В. Гудовичу, который затребовал от него инструкцию по осмотру земель, данную атаманом Чепегой, снял с нее копию, а потом заявил: «… для вашего войска всей здешней земли много, а только определяется от Тамана до реки Лабы».
Все эти встречи М. Гулик описал в письме к войсковому судье А. Головатому от 16 мая 1792 г. [8]. В нем же он дал краткую характеристику осмотренных земель: «Я полагаю примерно от Таману до речки Черного Протока 13, а от Протока до р. Лабы 205 верст. До Протока земли доброй мало, а все болота и камыши… От Протоки же до речки Лабы степь добрый и леса по над Кубанью есть».
Из Георгиевска Гулик направился к Ейскому лиману, а затем по берегу Азовского моря к Тамани, куда и прибыл 11 июня. 13 июня полковник Гулик направил из Тамани рапорт в Кош: «По данном мне инструкции всю землю и речки, прописанные в оной я объехал и прибыл обратно для переправы чрез гирло к Таману. О содержании земли по возврату моем в Кош подам опись…» [9]. Тем не менее, Гулик не удержался и здесь же дал самую лестную характеристику осмотренных земель – «для поселения, хлебопашества, скотоводства, сенокосов, рыбных ловель и протчему лучшего быть не может».
Интересно отметить, что, находясь в Тамани, М. Гулик активно записывал в казаки всех желающих. В июльском списке «вновь приписавшимся на Кубанской стороне в войско Черноморское казакам» показано 114 человек [10]. Всего же на «определенной войску земле» М. Гулик насчитал 2013 бурлаков (это не считая донских казаков и прочих «разных людей»).
Возвратившись в Слободзею, М. С. Гулик 8 июля представил атаману подробный отчет с весьма колоритным названием: «Ведомость, какового положения Таманская и Кубанская земли, с показанием какие, где города, крепости и другие места, также рек и соленых озер» [11]. Проиллюстрируем стиль и содержание этого документа несколькими цитатами [12]. «Переправа с Керчи чрез гирло на Южную Косу. От Южной косы вправо над Черным морем и Кубанским лиманом (где гирло с Кубанского лимана в Черное море впало) Соляное озеро, до коего от южной косы 16 верст; близ онаго на горе, во многих местах, идет деготь; тут город Фанагория и корабельная пристань. От пристани за 13 верст гора, называемая Кизилтаз, над Кубанским лиманом; от сей горы за одну версту гирло, идущее с Кубанского лимана и впадающее в Сукуровой лиман. От гирла и Сукурова лимана за версту над кубанским лиманом ханская крепость… От крепости и Сукурова лимана понад Кубанским лиманом же, за 20 верст, Некрасовское пустое селение…».
«Понад Атышским и Ахтиниским лиманами, за 25 верст, пещаной ерок, идущий с Ахтиниского лимана и впадающий в Азовское море. Наперед сего ерока город пустой, называемый Старый Темрюк, где земляная крепость. Близ сей крепости, верст за 5 над Ахтиниским лиманом и Азовским морем, на косе, каменная крепость, называемая Новый Темрюк…». «От устья Кубани, за 30 верст, редут, называемый Куркай, где с Кубани и речка Куркай идет. От Курков, за 40 верст, над Кубанью, между Черным Протоком и Казачьим ерком, земляная большая крепость, называемая Копыл…».
«От устья Кубани до самого радути Куркай и по берегу Кубани много родячих разных дерев, также и верб, а садов нет. От Курков понад Кубанью до селения Копили большие вербы и прочие деревья; недоезжая до Копили, версты за 2, сад; в оном яблоки, вишни, виноград и прочие…».
«От Найденой косы, за тридцать верст, земляная крепость, называемая Ейское укрепление; от сего, за 4 версты, речка Ея, течение имеющая в море… От Еи, за четыре версты, гирло называемое Пашковка; оное идет с Еи и впадает в Ейский лиман, чрез который есть мост, где и карантин. От Пашковки, за тридцать три версты, Ейская коса, которая в море зашла, за семь верст, где гавань; близ сей гавани большая земляная крепость, называемая Ханская, в коей ханский дом».
В заключение отметим, что первые результаты своего обследования М. Гулик в июне (предположительно, 13 числа) отослал в Петербург А. Головатому. Дошли ли они до адресата, неизвестно. В любом случае, оказать какое-либо влияние на содержание жалованных грамот эти сведения уже не могли. Информация, добытая М. Гуликом, имела первостепенное значение для готовящегося к переселению Черноморского казачьего войска.
Примечания
1. ГАКК (Государственный архив Краснодарского края). Ф. 249. Оп. 1. Д. 161. Л. 16.
2. ПСЗ. Т. XXII. СПб, 1830. Ст. 16605.
3. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 161. Л. 8.
4. Короленко П. П. Предки кубанских казаков на Днестре. Б/м, б/г. С. 118.
5. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 161. Л. 59.
6. Там же.
7. Соловьев В. А. Усть-Лабинская крепость // Кубанский курьер. 1993. 20 марта.
8. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 161. Л. 2.
9. Там же. Л. 1.
10. Там же. Л. 69 об.
11. Там же. Л.л. 74-84.
12. Цит. по: Короленко П. П. Черноморцы за Бугом. Екатеринодар, 1867. 2-я пагин. С. 10-19; угасший текст подлинника не позволяет в настоящее время воспроизвести его полностью.
Материал
для публикации подготовлен
Т. И. Сержановой и В. Г. Маркарьяном
Опрос
Древние цивилизации 
Поздравляем с днём рождения: