Материал № 26

Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань (часть VII)

Автор: Фролов Б.Е.

Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань

 

Печатается по решению Ученого Совета Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника (КГИАМЗ).

Представляемая работа посвящена малоизученной странице истории освоения Кубани – переселению черноморского казачества на Северо-Западный Кавказ. Адресуется историкам, преподавателям истории и кубановедения, всем любителям родного края.

 

К ранней топографии Екатеринодара

 

Каждое поселение является природно-социальным феноменом, не имеющим абсолютных аналогов. Разумеется, для получения наилучших научных результатов при историческом исследовании такого объекта следует применять комплексный подход, изучать поселение на междисциплинарном уровне.

Одной из основных, определяющих характеристик любого поселения, начиная с момента его возникновения, является ландшафт - естественный (географическая сущность местности - тектоника, рельеф, объекты гидрологии, почвы, климат, флора и фауна) и антропогенный (возникший в результате деятельности человека). Характером естественного ландшафта определяется выбор конкретного места при основании поселения, направление и характер его территориального развития. Также естественный ландшафт, постепенно подвергаясь воздействию человека, оказывает значительное влияние на формирование функциональной роли и типологических характеристик поселения. Очевидно, что выяснение происхождения естественных и рукотворных объектов, а также их расположения на местности является одним из ключевых звеньев в структурной цепи исследования поселения.

В этом параграфе мы попытаемся разобраться в некоторых вопросах топографии Екатеринодара применительно к первым годам существования города.

В качестве отправной точки обозначим тот факт, что выбор места для «главного войскового града» черноморских казаков именно в Карасунском куте был предопределен стратегическими удобствами урочища. Во-первых, сам кут был образован крутой излучиной Кубани и впадавшим в нее Карасуном и, таким образом, с трех сторон (с юга и запада - Кубанью, с востока - Карасуном) был закрыт естественной водной преградой. К тому же он господствовал по высоте над левым кубанским берегом, что обеспечивало обзор противоположного берега и русла вверх и вниз по течению, и имел в южной и западной оконечности обрывистые берега и широкую пойму. Во-вторых, рождающийся в Карасунском куте «войсковой град» находился посередине устраивавшейся Черноморской кордонной линии [1]. В общем русле исследования ранней топографии Екатеринодара в пер­вую очередь требуют выяснения характер происхождения и ландшафтная сущность реки, давшей название самому урочищу.

Существующий ныне в виде цепи рукотворных озер, в конце XVIII века Карасун представлял собой сложную речную систему, находившуюся на первой надпойменной террасе Кубани. Необходимо заметить, что в современной краеведческой литературе утвердилось представление о происхождении Карасуна как старицы Кубани [2]. Однако факты свидетельствуют о том, что Карасун был самостоятельной рекой родникового происхождения. Еще в начале ХХ столетия П.П. Короленко писал, что «Речка Карасун берет свое начало из родников, выходящих из балки за станицей Пашковской» [3]. К слову сказать, этимология гидронима «Карасун» имеет двоякое значение: «Кара су» можно перевести с тюркского не только как «черная вода» (по оттенку воды, происходящему от обилия темного ила и водорослей), но и как «вода из земли», то есть «родниковая вода» [4]. В делопроизводственных документах Черноморской войсковой канце­лярии от 1801 года упоминается, что «...при первоначальном заселении куренных селений по Кубани и назначении чрез оные от Екатеринодара к Усть-Лабинской крепости трактовой дороги, Пашковского селения жите­лями... из природных Малого Карасуна родников, оное селение обтекающего (то есть Карасуна), сделана как для перевоза, так и водо­поя гать». Далее в документе говорится, что войсковой судья А. А. Головатый «намеревался... пропускать с того пашковского пруда воду в Большой Карасун, обтекающий с одной стороны Екатеринодар, и сделать на плотине в Екатеринодаре для войсковой пользы мельницу» [5]. Помимо прямого указания на родниковое происхождение реки, приведенный документ сви­детельствует и о том, что отрезок Карасуна, впадающий в Кубань и образовывавший полуостров Карасунский кут, назывался Большим Карасуном, а «пашковский» Карасун именовали «Малым», а не наоборот, как указыва­ется в упоминавшихся выше краеведческих изданиях.

 Достаточно основательно исследовал Карасун как элемент естественного ландшафта Карасунского кута С. Р. Илюхин [6]. Он пришел к выводу, что исток Карасуна, бывшего единственным правым притоком Кубани в среднем и нижнем течении, находился в 45 километрах восточнее города (севернее нынешней станицы Старокорсунской); у восточной окраины станицы Пашковской (современные размеры территории) Карасун раздваивался на два потока, вновь сливавшихся у нынешней Дмитриевской дамбы [7]. Такое суждение подтверждается отчетливо выраженным характером рельефа местности в юго-восточной части Краснодара и окрестно­стях Пашковской станицы и отчасти - планами Екатеринодара 1795-1848 гг. [8].

Версия о происхождении Карасуна как старицы Кубани несостоятельна еще и потому, что в окрестностях Карасунского кута эти две речные системы располагались на разных террасах, разница между которыми по высоте составляла 6,5-7 метров, в то время как максимальный подъем воды в Кубани в паводковый период на этом участке (до сооружения водохранилищ) составлял 6 метров [9].

И все же частично Карасун соединялся с Кубанью еще до впадения в нее. Петля кубанского русла (современное озеро Старая Кубань), размывая правый берег в северном направлении, периодически перехватывала южный поток Карасуна, сделав его слабо текущей рекой. После отчленения петли от основного русла (из-за размыва основания петли) и превращения ее в озеро напор воды в Карасуне сильно уменьшился [10]. Очевидно, именно петля кубанского русла, ставшая со временем подковообразным озером Старая Кубань, разделяла Малый и Большой Карасуны. Воды Малого изливались в озеро, и Большой Карасун, отрезанный таким образом от истока, постепенно заболачивался. Упоминавшийся выше северный поток Карасуна был, по-видимому, очень слабый и не заполнял в достаточной мере Большой Карасун, который был к тому же перегорожен дамбой - либо в 1778 году при строительстве Архангельского фельдшанца, либо в 1793 году в первые месяцы существования Екатеринодара [11].

До заболачивания часть потока Большого Карасуна, огибая кут с юга и юго-запада уже вдоль бровки надпойменной террасы, впадала в существовавшее в северо-западной оконечности Карасунского кута пойменное озеро Ореховое (Ореховатое), представлявшее собой одну из многочис­ленных малых стариц Кубани. Возможно, на дне озера били ключи или же оно имело подземный водообмен с Кубанью - только так можно объяснить его живучесть (судя по планам города. Ореховое озеро просуществовало до 1820 - 1830 гг.) после заболачивания Карасуна [12]. Существует мне­ние, что гидронимом «Ореховатое озеро», произошедшим от обилия водяного ореха (чилима, или стрелолиста) солдаты гарнизона Архангельского фельдшанца обозначали часть Карасуна, образующую кут (вместо ногайского гидронима «Карасун») [13]. Однако на всех известных нам планах города конца XVIII - первой половины XIX вв. указывается только «река Карасу(н)», а в документах войсковой канцелярии гидронимы «Ореховатое» и «Ореховое» употребляются как синонимы и применительно к пой­менному озеру в северо-западной оконечности Карасунского кута [14]. Чилим растет в водоемах со стоячей водой повсеместно (кстати, перед пе­реселением на Кубань черноморские казаки собирались близ находящейся в Таврической губернии Ореховатой Балки [15], и, конечно же, он рос в Карасуне (в Карасунских озерах он встречается и сейчас). Поэтому главный кордон Черноморской линии, устроенный, по-видимому, на месте бывшего фельдшанца, был назван Ореховатым.

Примечания

 

1.                  В общих чертах ландшафтные характеристики урочища рассматривались В. Бондарем в статье «Карасунский кут: ландшафтные и климатические условия». См: Проблемы истории Северного Кавказа: Сборник научных статей (к 60-летию со дня рождения и 30-летию научной деятельности профессора В. Н.Ратушняка). Краснодар. 2000. С. 95-102.

2.                  Так считают составители юбилейного издания «Екатеринодар-Краснодар: Два века города в датах, событиях, воспоминаниях... Материалы к Летописи» (Краснодар, 1993. С. 18,41), «Энциклопеди­ческого словаря по истории Кубани с древнейших времен до октября 1917 года» (Краснодар. 1997. С. 64), а также В. А. Соловьев (См: Суворов на Кубани. Краснодар, 1992. С. 113: Его же. Екатеринодарская крепость. Краснодар, 1995. С. 8).

3.                  Короленко П. П. Екатеринодарская крепость. Рукопись. Госархив Краснодарского края (ГАКК). Ф. Р-1547. Оп. 1. Д. 31. Л. 56.

4.                  См: Галкин Г. А., Коровин В. И. «Родословная» реки Кубани // Кубанский краевед. Краснодар, 1992. Вып. 3. С. 180.

5.                  ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 39. Л. 35.

6.                  См: Илюхин С. Р. При реке Кубани, в Карасунском куге, или Ландшафтная экология Екатеринодара в историческом плане. Краснодар, 1998.

7.                  Илюхин С. Р. Указ. соч. С. 78.

8.                  Российский Государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. ВУА. № 20159. Ч. 2. Л. 39: Ф. 349. Оп. 12. Д. 5550, 5554; ГАКК. Ф. Карт. Д. 113: «План города Екатеринодара. Марта 1795 года». Копия с подлинника. Личный архив Н. Л. Корсаковой.

9.                  См: Нивелировочный план гор. Екатеринодара. 1912. ГАКК. Ф. Р-1547. Оп. 1. Д. 155; Яковлев С. А. Артезианские воды города Краснодара. Краснодар, 1922. Приложение. При расчетах произведен перевод измерений из сажен в метры. См. также: Илюхин С. Р. Указ. соч. С. 17.

10.              См: Илюхин С. Р. Указ. соч. С. 79; Печерин А. Старица // Краснодарские известия. 1993. 13 мая.

11.              Датировать точнее нам затруднительно ввиду отсутствия прямых свидетельств. «Карасунская гребля (плотина)» упоминается применительно ко времени основания Екатеринодара в письме войскового судьи Головатого кошевому атаману 3. А. Чепеге от 31 декабря 1796 года. См: Екатеринодар-Краснодар: Два века... С. 35.

1.                  См. Илюхин С. Р. Указ. соч. С. 79.

2.                  См.: Екатеринодар-Краснодар: Два века... С. 18: Энциклопедический словарь по истории Ку­бани... С. 319. Заметим, что ссылки на архивные документы, приведенные в «Энциклопедическом слова­ре...», не дают привязки гидронима к местности: на плане Екатеринодара из «Рукописного атласа Новороссийской губернии» (РГВИА. Ф. ВУА. № 20159) Карасун обозначен как «Река Карасу», а «Ореховое озеро» находится в северо-западной части куга; а второй документ - «План части города Екатеринодара» (РГВИА. Ф. 349. Оп. 12. Д. 5562) относится уже к середине 1830-х и., и такие объекты, как «Ореховатое озеро» и «Ореховое озеро» на нем не обозначены вообще.

3.                  См., напр.: ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д.624. Л. 124; Д. 762. Л. 14; Д. 913. Л. 190; Ф. 261.0п. 1. Д. 128. Л. 511.

4.                  Дмитренко И. И. Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска. Т. 3. СПб., 1896. С. 627.

 

Материалы

к публикации подготовили:

Т. И. Сержанова, В. Г. Маркарьян

GERASIMOVA.UCOZ.RU

Каталог статей - Праздники, истории и др. - всё о казаках - "Кубань в XVIII - начале XIX вв." (часть VII)

Материал № 26

Нравится